Мало-помалу он так увлекся исправлением моих неверных представлений, что перестал метаться по кровати. «Помните, как сказано у Киплинга: „ Une femme est une femme, mais un Caporal est une cigarette " [140] . Она чувствует, что ее вновь поднимают, куда-то тащат и швыряют лицом вниз на какую-то жесткую поверхность, которая вдруг начинает подпрыгивать, как на ухабах. «Какой звук?» На мгновение Рози едва не поймала воспоминание — во всяком случае,что-то промелькнуло в голове — но тут же снова растерялась, не зная, что подумать. Что же касается предзнаменований, то они, может быть, результат тайных симпатий между природой и человеком.
Они… они очень благодарны вам за все, что вы сделали, мистер Финч. Весь мир — страшный паноптикум, где все напоминает, что она существовала и что я ее потерял. А вы кто такие? Второй отряд? Он посмотрел в окно и крайне изумился, увидев не знакомый белоголубой полицейский катер, а судно с мощным двигателем на подводных крыльях. В данном случае судьба ее сына дает ей периодическое угасание сознания. Если она это сделает, мистер Фрэнклин тотчас найдет причину для отъезда, поверьте! Ко мне вернулась способность говорить, когда я услышала эти слова. Через сколько они смогут встретиться? Ну, в самом лучшем случае часа через полтора.
Пару раз ей на пути попадались церкви, единственным отличием которых от складских помещений было распятие над входом. Эх ты, дурочка! Неужели ты так глупа, что хотела бы уехать из такой великолепной усадьбы? Если бы было куда, я бы с радостью убежала отсюда, но мне ни за что не уехать из Гейтсхэда, пока я не стану совсем взрослой.
Прошел год — приятель хамит, извивается и долг не возвращает. Ее отец был также весьма приветлив; завязав со мной беседу после чая, он высказал свое одобрение моей деятельности в мортонской школе. Вот — белый живот, в котором моя нимфетка лежала свёрнутой рыбкой в 1934-ом году. Затем она вышла распорядиться относительно чая, а я поднялась наверх, чтобы раздеться. Смотри, а то я дотронусь, а ты сразу станешь орать — не по правилам! Говорят тебе, это все,сказал Дилл. Ливень поутих, гулкий барабанный бой над головой ослабел, превратив-здись в монотонное низкое бормотание. , по поводу другой, значительно более откровенной книги), пришлось бы вообще отказаться от напечатания«Лолиты» , ибо именно те сцены, в которых досужий бесстыдник мог бы усмотреть произвольную чувственность, представляют собой на самом деле конструкционно необходимый элемент в развитии трагической повести, неуклонно движущейся к тому, что только и можно назвать моральным апофеозом.
За ним стояла щегольская машина семейного образца, и красивый ассириец с сине-чёрной бородкой,un monsieur tres bien[82] , в шёлковой рубашке и багровых штанах, по всей видимости муж ботанизировавшей толстухи, с серьёзной миной снимал фотографию надписи, сообщавшей высоту перевала. — Ты Лира? — Да, да! А вы… Я вас знаю! Вы Серафина Пеккала, да? — Да. Я не защищаюсь в любой боли и обиде».
http://galahad-pixell.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий